— Милый, я готова сделать ставку. Проводишь?

Идем туда, откуда последний час методично доносится голос дилера: “Ставки сделаны, господа! Ставок больше нет!”

В голове крутится фраза — Европейская рулетка содержит 37 номеров. Если поставить на конкретное число, шанс выиграть составляет 2.7 %. Шанс обыграть казино у меня такой же, как и шанс стать матерью. Увы, в моем случае казино всегда будет в выигрыше.

Ставлю все фишки на 34, черное. Шарик летит по кругу. Шарик знает свое дело. Шарик остановился.

— Гляди-ка, милая! Ты их всех сделала! Тридцать четыре, черное!

Петр обнимает и поворачивает мою голову к себе. Смотрит в глаза. Я тоже. М? Что, пришло время снять трусики и сейчас как раз тот момент, когда он предложит мне пойти с ним и пройтись по пунктам оплаченного “тарифа”?

И я должна быть готова снова бежать. На самом деле удастся вряд ли, но я попробую.

Слышу, как открывается дверь в игровой зал. Чувствую, что лучше мне туда не смотреть — там сейчас будет представление. Но я отвожу взгляд от Петра, поворачиваюсь к двери и — да, это кино на замедленном повторе — для меня.

Сначала я вижу стриженный блондинистый затылок. Олег входит в зал, развернувшись в обратную от меня сторону и увлеченно разговаривая с кем-то, кто идет с ним рядом.

Все — и его разворот не просто головой, а всем корпусом тела, и его жесты — размашистые, широкие, как будто он весь мир заворачивает к своей спутнице, демонстрирует его вовлеченность процессом.

Он всегда так, когда увлечен. Не только сам весь к ногам, но и целый мир готов заставить прислуживать. Раньше — только для меня.

Рядом с ним идет женщина. Очень молодая. Яркая брюнетка. Притягивает к себе взгляды, кажется, что на нее сейчас смотрит весь зал.

«Мелкая» — ростом, в кости, чертами лица. Такая дюймовочка — хочется посадить ее на ладошку и разглядывать.

Вот так и Олег ее тоже разглядывает, как и весь зал. Не отрываясь.

А спутница его что-то чувствует, остановилась и стала рассматривать публику. Методично, по кругу, каждого. Я вспомнила Борового, который пришел по следу за мной в пивной бар — абсолютно та же технология. Смотрит, шевелит губами, пересчитывает по головам.

Ее взгляд движется в мою сторону. Ее глаза кого-то ищут. И очень скоро находят того, кого искали. Меня.

Глава 12

“Делайте ставки, господа” — дилер запускает в колесо рулетки шарик и собирает ставки.

Шарик сначала летит по кругу без препятствий. Инерция его предсказуемо затихает, но шарик налетает на стенку, отталкивается, летит дальше.

Со временем скорость, ожидаемо, снижается и шарик безысходно мотается от стенки к стенке как привыкшая к свободному полету птица, случайно попавшая в клетку. Вот он начинает тормозить и уже готов завершить свой полет, но потом, споткнувшись об острый край снова подскакивает.

И на мгновенье кажется, что вот-вот и он опять полетит высоко и у него еще есть шанс вырваться из бега по кругу.

Так и мое бедное сердце, в одном с ним ритме торопится на свободу, чтобы полететь туда, где можно легко дышать и быть собой.

Если бы мне повезло и я смогла бы сейчас заплакать, то это были бы самые сладкие слезы. Но мне не повезло. В любви.

Сердце, окончательно утратив надежду замирает. Я его не слышу. В ушах вата и тишина. Сердце молчит. А мой рациональный мозг голосом дилера приказывает: “Делай ставку!”.

— Штоошшшш… Повезет в рулетку. Это так работает. Давай, сорвем банк. Полетаем!

Успеваю собрать фишки и ставлю их все. Снова — на 34, черное.

— Ставки сделаны, господа! Ставок больше нет!

Шарик прилетел. Не смотрю на стол. Смотрю на Петра и то потому, что это он обхватил своими ручищами мою голову, повернул к себе, опять глядит в глаза и что-то говорит. Усилием воли включаю звук.

— Ты восхитительна, милая. Ты снова выиграла!

Вокруг меня суетятся люди. На столе передо мной гора фишек. На телефон одно за другим приходят сообщения.

Мне пишет Олег. Мне пишет Яська. И с незнакомого номера приходит что-то новенькое.

— Я припудрить носик — не жду ничьего разрешения, просто довожу до сведения, встаю и иду туда, где смогу спокойно и без посторонних глаз прочитать, что там мне все пишут.

Большой холл, а за ним зимний сад. Присаживаюсь на скамейку под чудной лианой настолько ядовито зеленого цвета, что закрадывается мысль о ее хищной природе.

В сообщении с незнакомого номера все просто: “Этот разговор нужен нам обеим. Я готова встретиться”.

Догадываюсь, кто мне это пишет. Дюймовочка с яйцами — знает, что ей надо и сразу действует. Знала бы имя — сохранила бы контакт.

Хотя можно и без имени, а например, так: “Самка для блондина”. Мммм… Или лучше “Счастье в подоле”. Третий вариант — “Новая Бывшего” — мне понравился больше всего, так и сохранила.

Слышу шорох за спиной и отчетливо:

— Я рада, что возможность нам встретиться и поговорить появилась так скоро.

Голос у нее так себе — ни тембра, ни подачи. Да и говорок какой то проскакивает, надо брать уроки техники речи. Скажу Олегу, пусть озаботится, ему по статусу другая женщина положена.

Не реагирую на слова. Спину держу ровно. Дышу размеренно. Мысленно центрируюсь — моя бюрократия телесных привычек начеку и работает на меня. Реакция на пять с плюсом.

А “Новая Бывшего” оказалась “не барыня”. Не дождавшись, что я хоть как-то отреагирую, подходит еще ближе, садится на скамью напротив и снова терпеливо ждет.

Пусть ждет. Мне еще надо Яськино сообщение прочитать, что она там про Петра нарыла. А там-то вот оно чё — “Ахтунг! Ахтунг”, боевая тревога, свистать всех наверх.

“Клиент мутный. В сети реальной — не пиаровской — информации о нем ноль. Есть инфа, что связан с криминалом, так как о том, откуда его первоначальный капитал на бизнес, не знает никто. Постарайся не познакомиться и если что — не светись с ним публично”.

Поздно. Судьба уже распорядилась.

Глава 13

Поднимаю взгляд — сидит, ждет. Терпеливая. Хитрая. Разлучница. Или как там надо говорить про ту, которая увела у тебя мужа.

Собственно до нее мне дела нет. Не хочу знать ни ее имени, ни какого она роду-племени. Она навсегда теперь для меня “Новая Бывшего”

Смотрю на ее живот — быстро восстановилась, преимущество молодости. Он уже совсем плоский и ничего не выдает, что еще недавно там билось маленькое сердечко. Ради которого мой стриженый блондин порвет любого на британский флаг.

И я бы тоже порвала любого и сделала бы все что только надо, ради того, чтобы сердечко стучало и стучало. Сначала в моем животике. Потом — в этом прекрасном мире.

Но для меня это табу. Потому что ни при каких обстоятельствах такое маленькое сердечко для меня стучать не будет. Это все, что нужно знать о ситуации.

— Никогда больше не подходи ко мне так близко. И лучше послушай меня сейчас, девочка, и пойми с первого раза.

После моих слов она передумала подниматься со скамьи, но попытку поговорить не оставила.

— Когда вы увидите нашего с Олегом сына — я вам пришлю в мессенджер фотографию и тогда вы…

— Меня теперь не касается ничего, что связано с Олегом. Как и его — не касается ничего, что связано со мной.

— Пятнадцать лет брака…

— А с вами нам просто не о чем говорить. Совсем.

Мой голос совсем глубокий и бархатный, спина ровная, подбородок и нос вздернуты к потолку, а глаза блестят — совсем не от слез, а от куража.

Вот только щеки бледнее и как дышать я забыла на вдохе, но этого не видно — если не приглядываться.

“Новая Бывшего” не сдается. Зачем ей нужна я? Подумаю об этом после.

— Я хочу, чтобы Олег был счастлив. И я могу дать ему настоящее счастье. Семью, сына, потом — дочь или еще одного сына. И я…

— Прощайте.

Наконец, выдохнула. Поднимаюсь, чтобы уйти и слышу шум со стороны игрового зала.

Олег — бежит к нам — нет, несется пущенной кем-то стрелой. Во взгляде смесь тоски и тревоги, руки сжаты в кулаки и он ими машет как красная мельница на бульваре Клиши в Париже.